По ту сторону двери: почему я лишняя в этом мире

Я работаю в научно-проектном институте, мы составляем проекты. Я всегда была настолько убеждена в своей некомпетентности и в том, что у меня не получится, что закрыла для себя все двери и возможности. Когда можно было начать работать в новой программе, я этого не сделала, мне даже не предложили.

Я никогда не давала себе права на ошибку и шанса научиться тому, что мне интересно. Боялась, что не справлюсь, и часто было так, что на обучение отправляли не меня…

Сколько бы я ни старалась на работе, своего результата не видела, а когда случалась ошибка или промах, меня охватывало отчаяние. Я никчемная и тупая дура! Так я всегда говорила о себе.

А в отношениях… Я заведомо ощущала себя настолько незначительной, что в любых размолвках обвиняла только себя. На мне можно срываться, выплескивать эмоции и, что самое главное, не спрашивать моего мнения. Зачем меня спрашивать, я же никто?
Никто. Пустое место. Со мной можно не считаться. Все хорошие, а я плохая.

Но сейчас… Я чувствую, что все воспринимается по-другому. И информация, и люди. Это еще только начало пути, но отправная точка есть.

«Вон из класса!»

Я вышла за дверь с невозмутимым видом, даже слегка посмеиваясь, а внутри все оборвалось…

От истошного крика, направленного на меня, я остолбенела. Ужас внутри разрастался с невероятной скоростью. Меня прогоняют. Почему это происходит? Я смотрю на учителя и не нахожу ответа.

Случай в кабинете физики был особенным: он произошел в период острого восприятия действительности. Период взросления, когда есть только черное и белое — других оттенков просто не существует.

Этот инцидент был первым в череде событий, положивших начало формирования болезненного отношения к обучению, учителям и школе в целом.

Звенящая пустота моего одиночества

До этого момента я была совершенно обычной ученицей: с первого по восьмой класс хорошо училась, любила школу и общалась с ребятами. А потом произошли перемены. Моя мама вышла замуж, и мы переехали жить к отчиму. Несмотря на то, что переезд исполнил мою мечту (о полноценной семье), я впервые испытала одиночество такой невероятной силы. Оно было настолько мощным, что даже сейчас, вспоминая о нем, чувствую, как внутри меня все сжимается и холодеет от боли.

Сколько себя помню, мы всегда жили вдвоем с мамой, и когда нас стало трое, все изменилось. Большую часть времени они проводили вместе, я в это время оставалась одна. Сидя в своей комнате, я мысленно все время задавала себе вопрос: «Куда мне деться от этой ненужности? Как мне справиться с этим невыносимым чувством пустоты?» Мне казалось, я в заточении.

Для нормального развития ребенка колоссальное значение имеет все, что происходит в его семье. Родители, в особенности мама — это защита и уверенность в завтрашнем дне, убежденность в том, что есть место, где он нужен. Это базовая составляющая комфортной жизни.

Оказавшись ненужной своим близким, я начала общаться с такими же, как я, одинокими ребятами, только бы не ощущать этой неприкаянности. Пытаясь выбраться из лап горькой темноты, я старалась быть интересной хоть кому-то. Я делала все возможное, чтобы соответствовать законам жизни других ребят и быть максимально на них похожей. Это была не самая лучшая компания, и я стала в ней своей.

Образ моей жизни кардинально изменился: из домашней девочки я превратилась в трудного подростка. Я считала, что наши финансовые сложности лишают меня перспектив. А сложности тогда были по всей стране — это были годы перестройки. Маме не выплачивали зарплату по полгода, она не брала отпуск уже несколько лет. Будущее казалось мне беспросветным. Я была убеждена в том, что, даже если я буду отличницей, мне не удастся поступить в какое-либо учебное заведение. Об институте я даже не мечтала: я не знала, что это такое.

Все эти моменты сложились так, что мое поведение изменилось до неузнаваемости, оценки перестали интересовать вовсе. На тот момент не было ни одной весомой причины, способной побудить меня учиться. И, конечно, самым важным по-прежнему было быть «своей» среди сверстников. Быть такой, как все…

Мы неуважительно относились к учителям, с насмешкой оценивая их попытки вовлечь нас в учебу и школьные мероприятия. Нам казалось, что это так все несерьезно. То, что происходило вне школы, казалось более важным. Мы прогуливали занятия и на уроках занимались своими делами, абсолютно игнорируя просьбы учителей. Как водится, в нашем классе было несколько лидеров, все остальные были на подхвате. Я была в числе последних, но учителя считали, что я была одной из главных.

Как говорила моя любимая классная руководительница: «Ты часто бываешь последней каплей, наполняющей море». Через много лет она же мне рассказала, что учителя поступили со мной жестоко, чтобы проучить всех, решили показать остальным, что и такое возможно. Дело было так…

Куда исчезнуть?..

Это произошло в девятом классе. Мы ежедневно срывали уроки, и учителя просто не знали, что с нами делать. Каждую неделю собирали педагогические советы и никак не могли найти выхода из создавшегося положения. Мы были неуправляемы.

На один из таких советов нас вызвали с целью прояснить, что же мы собираемся дальше делать. На собрании нас было пятеро из класса. После разбора, обвинений, упреков и всяческих увещеваний мои однокашники начали оправдываться и давать разные обещания: о хорошем поведении и об исправлении отметок по предметам.

Я не могла этого пообещать, потому что не была уверена в том, что мы исправимся. Я была вынуждена сказать то, что мы постараемся себя хорошо вести — обман был совершенно недоступен моему пониманию. Мне хотелось быть максимально честной. Во мне не было ненависти к учителям, просто было такое ощущение, что они совершенно ничего не понимают. И на самом деле никому нет до нас дела. Мои слова восприняли как неуважение в насмешливой форме.

Меня выгнали. Из школы. Отстранили от уроков на две недели. Только меня. Одну.

Крушение надежд…

В тот момент случилось то, что навсегда лишило меня веры в доброе и хорошее отношение, справедливое видение и объективный взгляд учителя. Чувство безопасности и защищенности, так необходимое мне тогда, было утрачено окончательно. Сначала я оказалась ненужной дома, а теперь и в школе.

Я укоренилась в мысли, что я — никто и никому не нужна. Я научилась жить с чувством того, что мое мнение неважно, да, в общем, и не нужно. Мои поступки никому не заметны и не играют никакой роли. В моих чувствах никто не нуждается, и все мое существование — это какая-то ошибка. Мои интересы неважны, а я сама словно невидимая фигура где-то там, вдалеке. Отсюда появилась неловкость во всем, неуверенность в своих силах и знаниях, страх проявлять свои чувства и предлагать идеи.

Теперь каждый раз, когда я слышу замечание в свой адрес от значимого человека, меня начинает трясти. Незначительное слово, фраза — а у меня слезы из глаз, невозможность сосредоточиться. До истерики. Абсолютная неспособность воспринимать критику. Такая реакция закрывает двери в новые пространства знаний, умений и лишает удовольствия открытий.

Будучи внутренне убежденной в своей ничтожности, я всегда испытываю глубокий страх в любом начинании. Опасения, что у меня не получится, мне не хватит знаний, опыта, мудрости… да чего угодно. Любое дело обречено на провал, отправляясь с такой платформы. А по-другому я просто не могу, я даже не осознавала причин такой реакции.

Право быть

Неуемный страх перед реакцией окружающих — а вдруг меня снова прогонят? — настолько въелся, впитался в меня с детства, что увидеть его сама я не могла. Только в процессе тренинга «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана мне удалось вспомнить отправную точку этой боли, имя которой — страх: быть ненужной, быть лишней. Страх, сформированный в результате непростых событий в школе, где я была напрочь лишена чувства защищенности и безопасности.

Вся моя жизнь, все мои отношения в дальнейшем строились на страхе потерять эти отношения, на страхе, что я в чем-то ошибусь и меня выкинут, я стану не нужна. Все мои поступки неосознанно были обусловлены тем, что я старательно заслуживала право быть.

Любые отношения — это всегда сотрудничество и взаимодействие, благодаря которому мы растем и меняемся. Находясь в своей боли, я никому не давала возможности развиваться, потому что принимала все на свой счет, даже если это было абсолютно не так. Мне казалось, что все правы, а я — нет. Я не могу быть правой, потому что я никто. В таких условиях не может быть речи о радости и свободе общения, о развитии нормальных отношений.

Только осознание природы этих моментов, только понимание первопричин дает возможность выйти из всеобъемлющего чувства страха, который называется «Я здесь лишняя». Когда я увидела, откуда такая реакция, я поняла, что смогу теперь в отношениях с людьми быть объективной и видеть реальное положение дел. Воспринимать и слышать людей так, как они говорят, а не как кричит моя поломанная душа. Сейчас я могу снова довериться людям и самой жизни.

Мне стало легче говорить свое мнение, я внутренне начала ощущать, что оно не лишнее — своевременное, необходимое. Прямо здесь и сейчас. Стала легче воспринимать слова об ошибках или исправлениях в работе. Я перестала это брать на свой счет, осознала, что мне это говорят не потому, что я дура тупая и никто, а потому, что это работа, нормальный процесс движения к цели.

Благодаря осознанию я могу быть открытой и не бояться того, что меня выкинут как ненужный элемент. Я могу быть уверенной в том, что я так же важна в общем смысле мироздания, как и все остальные.

Автор Алеся Федорова
Редактор Екатерина Гусарова
Корректор Екатерина Жаворонкова

Статья написана с использованием материалов онлайн-тренингов Юрия Бурлана “Системно-векторная психология”